Центральная Азия – геополитика и «война» трубопроводов.

Центральная Азия – регион, где переплетаются интересы практически всех главных мировых игроков. Географическая особенность расположения и значительные запасы углеводородов стали причинами, по которым активную деятельность в регионе проводят страны, граничащие с ним – Россия, Китай, Иран, Турция и удаленные государства – США и ЕС. О развитии ситуации в рассказала Азгануш Мигранян, доктор экономических наук, заведующая отделом экономики Института стран СНГ.

Одна из главных областей конкуренции в регионе – использование существующих и строительство новых трубопроводов по транспортировке углеводородных ресурсов. От того, куда они будут направлены, в значительной мере зависит степень влияния каждой из конкурирующих сторон. В связи с этим в регионе сформировался целый «клубок» проектируемых и существующих трубопроводов, которые конкурируют за возможность доступа к центрально-азиатским ресурсам.

Потенциал нефти и газа в странах Центральной Азии.

Казахстан. На сегодня является одной из крупнейших стран мира по запасам углеводородов, а в недалекой перспективе - и их добыче. По объему разведанных запасов нефти он занимает 12-е место в мире (без учета недостаточно точно оцененных запасов Каспийского шельфа), газа и газового конденсата - 15-е, по нефтедобыче - 23-е. В целом на долю Казахстана приходится до 2% (без каспийского шельфа) разведанных и подтвержденных мировых запасов нефти.

Прогнозные нефтяные ресурсы страны оцениваются в примерно в 13 млрд. т нефти. Ежегодный объем добычи нефти в Казахстане составляет 79,4 млн. т по данным 2010г. Экспорт составил порядка 70,7 млн. т, более 30 млн. т из которых (около 43%) поставлено в страны ЕС. К 2015 году страна заявила, что предполагает добывать 120-150 млн. т нефти и около 30 млрд. куб. м газа.

Разведанные запасы природного газа в Казахстане составляют около 2-2,5 трлн. куб. м. Потенциальные ресурсы природном газа Республики Казахстан оцениваются в 10 трлн. куб. м. При этом 70,4% всех запасов свободного газа сосредоточено на месторождении «Карачаганак». Заметным событием 2000 г. в Казахстане стало открытие крупного месторождения нефти на шельфе Северного Каспия (месторождение «Кашаган»). Запасы «Кашагана» первоначально оценивают в 7 млрд. тонн.
Уже в 1993 году стартовал проект по добыче углеводородов на месторождении «Тенгиз» с участием американских компаний, а в 1996 году – проект по добыче углеводородов на месторождении «Карачаганак» с участием европейских компаний. «Тенгиз» и «Карачаганак» – крупнейшие действующие нефтегазовые месторождения Казахстана, на которых добывается около 55% казахстанской нефти и свыше 76% газа.

Такой уровень запасов обеспечен наличием транспортных трубопроводов и каналов по перевозке нефти. Весь объем добываемой в Казахстане нефти на сегодня распределяется сразу на момент добычи в соответствии с подписанными контрактами. То есть запасов для реализации третьим странам, не имеющим контракта, не существует.

На сегодняшний день влияние Европы и США в этой стране определяющее, но вместе с тем производится достаточно самостоятельная, крайне прагматичная политика из расчета экономической эффективности и соотношений затрат и выгод которые получает Казахстан.

Узбекистан. Эта страна имеет совершенно обособленную политику и, в отличие от Казахстана, не рассматривает свои энергетические ресурсы в качестве экспортного материала. В соответствии с официально утвержденной стратегией экономического развития до 2030 г. предполагается экспорт готовой продукции после переработки первичных ресурсов. Поэтому добытые ресурсы максимально используются внутри страны. На экспорт идет только газ по остаточному принципу с целью эксплуатации оставшихся с советских времен трубопроводов. Эти трубопроводы обеспечивают Киргизию, Таджикистан, и небольшая часть газа перекачивается в Россию.

Газовая отрасль считается наиболее развитой. Она намного более модернизирована по сравнению со всеми другими центрально-азиатскими странами. В модернизацию газовой отрасли Узбекистан за последние 5 лет вложил более 80 млрд. долл. В нефтехимию вкладывается примерно такая же сумма. Основной Газопровод «Бухара – Урал», 2 нитки, и второй – «Средняя Азия – Центр». Новый газопровод, который является стратегическим, - «Узбекистан – Китай». Он введен в строй и эксплуатируется с 2009 г. На сегодня объемы перекачки газа по этому направлению наращиваются в разы. Именно с Китаем подписаны совместные консорциумы по разработке месторождений. Развивается тесное сотрудничество по всем вопросам – нефтедобычи, нефтехимии.

Построено 6 нефтехимических заводов по переработке с совместным капиталом Китая.
Геологические запасы нефти – 5 млрд. т, доказанные запасы природного газа – 3,5 трлн. куб. м. Узбекистан занимает 11 место в мире по добыче природного газа. Ежегодная добыча газа — 65 млрд. куб. м, из которых 5 млрд. куб. м поставляется на экспорт в Киргизию, Таджикистан и Южный Казахстан.

Киргизстан. Все запасы углеводородов не добываются на сегодняшний день ввиду очень сложного залегания и дороговизны разработки этих месторождений. В основном в Киргизстане добывается уголь. Угольная промышленность развита еще с советских времен. После Казахстана в Центральной Азии имеется второй по значимости объем запасов. По официальной статистике 30% потребностей Киргизстана в первичных энергоресурсах обеспечиватеся за счет собственной добычи, но фактически эта цифра составляет 21-25%. Газ поступает от Узбекистана, нефть и нефтепродукты - от России и Казахстана. Главным энергетическим ресурсом республики является гидроэлектроэнергия. По гидроресурсам Киргизия занимает третье место среди стран СНГ после России и Таджикистана. Полный гидроэнергетический потенциал крупных и средних рек республики составляет порядка 142,5 млрд. кВт/ч в год. В настоящее время используется только около 10% гидроресурсов. При этом зависимость страны от внешних энергетических ресурсов оцениваются в 40%.

Таджикистан. Первичных энергоресурсов не имеется. Есть только источник в виде гидроэлектроэнергии. Возможности выработки обусловлены природными условиями - сосредоточением водного потенциала всей Центральной Азии. На сегодняшний день Таджикистан владеет 85% водных ресурсов, при этом сам потребляет не более 10-15%, имеет большой дефицит энергоресурсов - 5 млрд. кВт/ч в год. Основным поставщиком электроэнергии для Таджикистана в зимний период дефицита является Узбекистан, с которым достаточно сложные отношения из-за строящейся Рогунской ГЭС.
Азербайджан. Разведанные запасы нефти в Азербайджане оцениваются в 4,5 – 4,8 млрд. т. Наиболее перспективными являются морские месторождения, которые имеют важное значение для экономического роста страны. Запасы нефти на суше к настоящему времени истощены. Объем добычи нефти около 45 млн. т в год (21-е место в мире), газа – 16,3 млрд. куб. м (45-е место в мире). В общем объеме экспорта удельный вес нефти и нефтепродуктов составляет 80,6%. К настоящему времени существует жесткая конкуренция по направлению добываемых ресурсов в различные стороны по потребителям. Идет конкуренция между тремя газопроводами – «Набукко», «Южный поток» и TANAP (Трансанталийский газопровод). Есть и новые проекты – «Белый поток» и различные европейские варианты транспортировки. Основным месторождением, обеспечивающим заполнение всех этих труб является, «Шах-Дениз». Это месторождение вырабатывает на сегодняшний день около 10 млрд. куб. м, которые должны наполнить один из газопроводов. Наиболее целесообразным по финансовым затратам и срокам окупаемости считается TANAP, который в большей степени обеспечивает интересы Турции.

Туркменистан. Один из лидеров Каспийского региона. В основном добывается и экспортируется газ. Запасы газа в Туркменистане на данный момент составляют 44,25 трлн. куб. м (из них доказанные - 25,13 трлн. куб. м), нефти - 8,76 млрд. т. Почти половина запасов газа в Туркмении - 21 триллион кубометров - приходится на месторождение «Южный Иолотань». К 2030 году Туркменистан намерен довести добычу нефти до 67 млн. тонн в год, а газа — до 220 млрд. кубометров в год.

Ценовая политика и конкуренция маршрутов транспортировки.

На сегодняшний день существует конкуренция не стран, добывающих первичные энергоресурсы, а потребителей этих ресурсов. Специфика этих ресурсов такова, что мало владеть ими, необходимо еще обеспечить их физический перенос потребителю, что достаточно сложно и технически, и финансово. В этой связи большое значение имеют основные маршруты перемещения нефти, существующие и проектируемые, которые располагаются в этом регионе.

Важнейшим фактором в этой ситуации является цена транспортировки – одна из основных причин выбора маршрутов страной-поставщиком. Например, для Казахстана цена по танкерному маршруту «Актау – Баку» составляет 10 долл. за тонну, «Туркменбаши – Баку» - 13 долл. за тонну. При этом по российским трубопроводам стоимость перекачки нефти, например, для Казахстана составляет 6 - 8 долл. По этой причине Казахстан предпочитает именно российские трубопроводы.

Геополитическая составляющая, которая в значительной степени присутствует в этой сфере, пересекается с вопросами прямой выгоды при выборе варианта транспортировки, и чаще всего экономические параметры становятся главными при принятии решения. С этой точки зрения Казахстан, не смотря на большое долевое присутствие компаний ЕС и США в своем энергокомплексе, транспортирует энергоресурсы через российские трубопроводы. И даже владельцы и разработчики месторождений не могут каким-то образом переменить направление этих потоков именно ввиду их ценовых выгод. Когда речь идет не о политике, а о прибыли, компании США и ЕС выбирают те направления, которые более выгодны.

Поэтому вопрос снижения стоимости и вопрос компенсации собственных убытков российская сторона рассматривает с точки зрения геополитической интересов. Например, цена транспортировки по маршруту «Тенгиз – Новороссийск» составляет 9-10 долл. И хотя транспортировка по этому новому трубопроводу стоит несколько дороже 10 долл. за тонну, но Россия компенсирует эти убытки за счет объемов прокачки не только по этому трубопроводу, но и по другим. В этой ситуации всегда ищется компромисс между геополитическими и экономическими интересами. Нельзя согласиться с мнением, что цена устанавливается только исходя из политических соображений, чтобы навредить конкуренту в убыток себе. Любая цена устанавливаться в первую очередь с возможностью покрыть или хотя бы свести на самоокупаемость вложения в нефтепровод.

Кроме того, вопросы участия России в иностранных трубопроводах, рассматриваются далеко не с точки зрения выдавливания конкурентов, выхода на лобовую конкуренцию. Политика лобовой конкуренции в этой отрасли изжита. Она может объявляться таковой в СМИ, она может рекламироваться, но при этом истинной целью является достижение максимальных экономических эффектов.

Трансанталийский газопровод, «Набукко» и пантурецкая идея.

Экономические критерии стали основными и в действиях Турции, связанными с проектами трубопроводов. Всем известен нашумевший проект трубопровода «Набукко», который рекламировался и лоббировался абсолютно всеми странами ЕС, США и рассматривался, как альтернатива российскому трубопроводу «Южный поток». На сегодняшний день Турция, являющаяся одной из заинтересованных сторон, полностью отказалась от этого проекта. Как известно, в конце 2011 г. было объявлено о переносе начала и удорожании строительства «Набукко». Изначально стоимость этого проекта составляла 6-8 млрд. долл., а сейчас по общим оценкам 24-25 млрд. долл.

Причина отказа Турции проста – на сегодняшний день эта страна заинтересована в другом трубопроводе. Это Трансанталийский нефте- и газопровод, TANAP, который планируется строить совместно с Азербайджаном. Он важен для Турции из-за того, что позволяет получить доступ для транспортировки к газовым и нефтяным месторождения всего прикаспийского региона. Это позволит обеспечить зависимость европейских потребителей от тюркоязычных стран во главе с Турцией. Это новая, так называемая, пантурецкая идея Большого Ближнего Востока, которая выстраивается через использование рынка энергоносителей, через использования транзита. Если Турция сумеет построить TANAP, то это будет означать, что она получает значительный контроль над перемещением нефти в Европу. Контроль будет основан на технических, экологических и ценовых требованиях, которые Анкара может представлять и к России, и к европейским странам. Если Турции удастся сделать то, что вынашивается в планах, то с точки зрения потенциальных рисков это будет «монстр» в десятки раз более страшный для Европы, чем Украина, поскольку здесь будет сосредоточено несоизмеримо больше ресурсов.

Почему происходит такая смена интересов? Потому, что руководствоваться только лишь политическими соображениями не имея ценового подтверждения невозможно. Коль скоро «Набукко» обходиться так дорого, а ТАNAР, для сравнения, по финансовым вложениям обходится 6-8 млрд. долл., Турция делает выбор в пользу последнего. Здесь имеется ощутимая разница в цене и отдача возможна в краткосрочной перспективе. Строительство Трансанталиского трубопровода фактически «закроет» «Набукко», поскольку этот проект так же был ориентирован на азербайджанский газ, прежде всего из месторождения «Шах-Дениз». Теперь разрекламированный в Европе газопровод просто нечем будет заполнить.

На этом фоне поведение российского «Газпрома» объяснимо. Россия на сегодняшний день не рассматривает однозначность взаимоотношений только в области конкуренции и выдавливания. Экономическое выдавливание возможно не только с помощью изгнания конкурента с рынка, но и с помощью сотрудничества с ним. Эта форма конкуренции имеет название конкурентное партнерство и заключатся в создании консорциумов, совместных хабов, пилотных проектов.

Туркменистан – восточная хитрость и китайские инвестиции.

Открытые в Туркменистане месторождения дают очень высокий уровень добычи. В случае реализации туркмено-иранского газопровода, Иран даже готов к консервации своих месторождений при условии поступления туркменского газа. При этом «Газпром» сотрудничает с туркмено-иранским проектом.

Вопрос об использовании Туркменского газа остается очень сложным. Туркменский президент дал обещание о рассмотрении вопроса поставки газа на Украину, но одновременно с этим он дал обещание о поставках газа ЕС, Ирану и Пакистану – типичная восточная хитрость. У него много газа, но нет трубопроводов для реализации всех этих обещаний. Туркменский газ перекачивается в основном через российские трубопроводы. Туркменистан очень специфическая страна, и здесь вопросы рассмотрения перспектив движения энергоносителей решаются с точки зрения максимального сокращения затрат. Политика и мотивы достаточно просты - у нас больше всего газа, он достаточно дешев при добыче, ресурс достаточно востребован, поэтому есть возможность выбирать самые выгодные варианты транспортировки. Страна находится в достаточно выгодном географическом положении, в отличие от Узбекистана, есть доступ к морю, наличие бывших советских трубопроводов. И такое положение позволяет устанавливать постепенный, небольшой рост цен. Туркменский газ дешевле всех прочих предложений на рынке, но при этом Туркменистан незаметно поднимает цены и получает доходы.

Если говорить об обоснованности и перспективности проектов, можно сравнить трубопроводы в Китай и проект «Набукко». Труба, которая построена из Туркменистана в Китай, финансировалась Китаем. «Набукко» «строится» уже 10 лет - результат нулевой. А здесь от обсуждения до момента введения в строй прошло 4 года. Это высокие темпы, но при этом Туркменистан осуществляет осторожную политику, не желая быть втянутым в потенциальные межрегиональные конфликты. Политика в сфере энергоносителей в значительной мере зависит от внутренней ситуации в этой стране потому, что экономика полностью зависит от экспорта энергоресурсов.

Действия ЕС в сфере поставок энергоносителей – свидетельство зависимости от США.
Рассматривая вопрос о возможной энергетической политике ЕС в связи с возникающей новой ролью Турции и предполагаемым строительством газопровода TANAP, необходимо сделать несколько важных замечаний.

Вопросы взаимоотношений и выбора ЕС во многом ограничиваются политикой США. Такой вывод можно сделать, анализируя поведение ЕС на рынке энергоносителей и при заключении контрактов. ЕС совершает абсолютно нелогичные с точки зрения своих интересов действия. Например, когда Россия предлагает ЕС альтернативный маршрут по более низкой цене, по более выгодным коммерческим условиям, что, в конце концов, приводит к снижению цены потребления, Европа отказывается от таких предложений, мотивируя это тем, что она станет монопольно зависеть от «Газпрома» и России.
Это достаточно спорное утверждение по многим причинам. Действительно ли возникает монопольная зависимость? Европа потребляет не только российский газ, есть поставки из Катара, из Эмиратов. И говорить о монополии, более 78 % доли потребления не приходиться, даже при условии, если Россия вдруг мгновенно осуществит «Северный» и «Южный потоки». С этой точки зрения разбивается миф, который тиражируется в СМИ о том, что Россия стремится к монополии. Россия стремится к укреплению своей позиции на определенном товарном рынке, в данном случае на рынке энергоносителей. Это нормальное поведение любого субъекта рынка. Действия Европы по принятию энергетической хартии, по влиянию на туже Украину, по отношению к филиалам «Газпрома» демонстрирует явную недооценку или отказ от собственных интересов. Странно было бы предполагать, что единственный геополитический интерес Европы в том, чтобы «Газпром» не получал сверхдоходов.

По поводу мифических сверхдоходов как экономист утверждаю, что никаких сверхдоходов Россия не получает потому, что добыча и транспортировка российских энергоносителей из Сибири и до Запада - достаточно дорогостоящее мероприятие, особенно по сравнению с теми же носителями из Катара. Это несопоставимые расходы. Поэтому стоит вопрос о получении соответствующих доходов и присутствия на рынке.

При проведении такой недружественной политики возникает аналогичная проблема присутствия Европы на российском рынке по всем видам готовой продукции, реализация которой крайне необходима Европе в условиях кризиса. И с этой точки зрения потери, которые понесет Европа, явно перевешивают недополученный Россией доход. Поэтому, на мой взгляд, Европа на сегодняшний день выглядит достаточно управляемой со стороны Вашингтона. А интересы США в регионе совершенно иные. Для Вашингтона крайне важно не пускать Россию в Европу с тем, чтобы усиливать собственное присутствие в Центральной Азии, на Каспийском шельфе вследствие роста потребностей на энергоносители из этих стран. Более того, США в своих декларациях, в своих стратегиях, которые опубликованы, открыто говорят о том, что российские энергоресурсы должны быть направлены на Восток в Китай для того, чтобы не дать двум опасным игрокам, России и Китаю, активно выходить на внешние рынки, замыкая их друг на друге.

Таким образом, они стремятся рассредоточить внимание и финансовые ресурсы России по нескольким направлениям для воспрепятствования выхода на европейскую территорию.

В данном случае российская стратегия совершенно иная - она априори определяет движение на Запад. Именно поэтому Россия достаточно спокойно смотрит на Туркменистан, Казахстан, Узбекистан, которые активно перекачивают свои ресурсы в Китай. За последние четыре года были построены две ветки, каждая из них по две нитки - это «Узбекистан – Китай» и это «Туркменистан – Китай». Есть более амбициозный проект «Туркменистан – Афганистан – Пакистан - Индия» (ТАПИ), а так же совместный проект с Ираном, но его реализации препятствует политическая ситуация вокруг этой страны.

Имеется существенное отличие этих проектов от предполагаемых трубопроводов из центрально-азиатского региона в Европу. В отличие от «Набукко», здесь готовы и проекты, и финансы, поскольку гарантировано заполнение существующими месторождениями. И в отличие от Трансанталийского трубопровода, планируются значительно большие объемы поставок. TANAP будет обеспечен только азербайджанским месторождением «Шах-Дениз» - Туркменистан и Казахстан не дали своего согласия на перекачку ресурсов по этому маршруту.

Таким образом, выбранная Россией стратегия позволяет сохранять главенствующее влияние в центрально-азиатских странах в качестве основного поставщика транспортных услуг и успешно конкурировать с проектами трубопроводов, которые инициируются западными странами для укрепления своих позиций в этом регионе.