Не заржавеют ли рельсы…

Вопрос о восстановлении движения на всем протяжении  железной дороги на Кавказе вообще не обсуждался, когда реальная власть в Грузии принадлежала Михаилу Саакашвили. Но когда на парламентских выборах осенью 2012 года победила  коалиция Бидзины Иванишвили «Грузинская мечта», эта тема оказалась в центре внимания. Тем более, что  в январе сам Бидзина Иванишвили заявил о возможности восстановления железнодорожного сообщения с Абхазией, которое было прервано в  1992 году, после урегулирования ряда спорных вопросов с Россией.

Для региона открытие абхазского участка железной дороги стало бы событием огромного позитивного значения. В Армении, например, тут же задались вопросом: неужели закончится многолетняя необъявленная блокада страны?! Но не все так просто! Кавказ – важнейший узел в сложной геополитической игре. И совершенно очевидно, что противников восстановления движения на абхазском участке ничуть не меньше, чем сторонников этой идеи. Весьма характерна в этом смысле позиция представителей грузинской политической элиты.

Начнем с президента Михаила Саакашвили, который хотел решить «абхазский вопрос» путем блицкрига, а в результате прятался от тени самолета в Гори… Понятно, что он сейчас пребывает в статусе «хромой утки», но до осени он все-таки является главой государства.

Саакашвили уверен, что восстановление работы железной дороги отвечает только интересам России: «Поспешное решение по указанному вопросу может оказаться вредным для Грузии. Россия незаконно присвоила железную дорогу Абхазии. Если мы дадим России такую возможность, это явится экономической экспансией Кавказа - с учетом того, что Россия также купила железную дорогу Армении. Грузия от этого не получит ничего, и, вместе с тем, это затруднит реинтеграцию Абхазии».

Налаживать отношения с Абхазией должен министр по вопросам реинтеграции Паата Закареишвили. Первоначально он  заявлял, что грузинские власти готовы восстановить железнодорожное сообщение в рамках «стратегии по деизоляции Абхазии». А потом заметил, что тема больше не является актуальной, так как якобы  абхазская сторона не проявила интереса…

Позже эстафету принял  министр экономики и устойчивого развития Грузии Георгий Квирикашвили.  Он выразился следующим образом: «На данном этапе этот вопрос не рассматривается в активном режиме, так как это трудная политическая тема и решение этого вопроса очень нелегкое. В частности, это касается российско-грузинских отношений, однако наша позиция твердая, по поводу того, что налаживание отношений с абхазцами приветствуют в Грузии, и мы все для этого сделаем». То есть, и рады бы, но никак не получается. И, разумеется, не по вине новой демократической власти в Грузии…

Но наиболее подробно высказался директор Ассоциации реформ Грузии, ранее работавший  заместителем главы МИД Грузии Серги Капанадзе:

«Если восстановить ж/д сообщение через Абхазию, это теоретически должно иметь позитивные последствия для всех. Но сейчас не та ситуация, ни политическая, ни геополитическая, ни экономическая, которая способствовала бы воплощению этой идеи в жизнь. Сегодня Грузия меньше всего заинтересована в этом проекте, а больше всего - Армения, и Россия.

Неясно, какую экономическую выгоду получит Грузия. К тому же открытие такой дороги может иметь негативные последствия для грузоперевозок через порт Поти, для ж/д сообщения по транзитному маршруту Баку-Ахалкалаки-Карс. Когда раньше, несколько лет назад, мы ставили вопрос о возобновлении ж/д сообщения, мы связывали с этим политические вопросы.

Расчет был – начнем работу, и потом перейдем к другим вопросам, таким как возвращение беженцев. В 2005 году даже был готов к подписанию меморандум о создании консорциума, подписи под которым поставили представители железных дорог Грузии, России и Армении. Представители Сухуми в последний момент отказались. Но тогда грузинская сторона еще соглашалась на такой проект, так как мы делали акцент на получение политических дивидендов. Однако сегодня неясно, какие политические дивиденды мы получим.

Да, есть мнение, что проект важен с точки зрения трансформации конфликта. Но почему на данном этапе надо восстанавливать контакты и доверие именно с железной дороги? От Ингури до Псоу в настоящее время нет свободного передвижения. Так давайте вначале согласуем этот вопрос. Как мы восстановим  ж/д сообщение, когда такие вопросы не решаются? И как открытие ж/д дороги будет согласовано с международным коридором таможенного мониторинга, созданным при вступлении РФ в ВТО.

И даже если решатся эти вопросы, неясно, насколько это будет хорошо в контексте региональных проектов, отношений с другими странами, например Азербайджаном. Есть и другой важный вопрос. Кто будет участвовать в проекте -- Грузия, Россия, Армения и Абхазия? Четыре этих субъекта, как четыре государства? Или их железные дороги? Тогда надо помнить, что абхазская и армянская ж/д принадлежат российской железной дороге. Я предвижу также, что этот вопрос в определенной степени будет связан с вопросом статуса Абхазии. Возможно, формулировка, с которой выступят российская или абхазская стороны, будет такой -- давайте делать это в том формате, который так или иначе будет предусматривать суверенитет Абхазии.

Вопрос и в том, кто будет гарантировать безопасность транспортировки грузов. В 2005 году, когда шла речь о меморандуме, Абхазия собиралась гарантировать безопасность дороги от Очамчира до Псоу, миротворцы -- от Зугдиди до Очамчира. Как будет сейчас, непонятно. Вопрос, какие грузы будут перевозиться. Это будет транзит в Армению, остановка в Грузии, или как? И будет это обычный грузооборот, или также перевозка военных грузов?

Мы начинаем разговаривать на эту тему, хотя мы не та сторона, которая больше всех заинтересована в проекте. В то же время я не понимаю, почему вопрос поднимается с Ереваном, и не рассматривается в других форматах. Этот вопрос надо обсуждать не с Арменией, а с Москвой. Армения заинтересована в проекте, но тут она не наш главный партнер».

Наконец, высказался и премьер-министр Грузии Бидзина Иванишвили: «Ничего не произойдет в ущерб нашей стране. Восстановление дороги будет на пользу всем. Это будет позитивом, но для этого потребуется некоторое время. Все будет сделано поэтапно, чтобы не было каких-либо вопросов».

Но вопросы, как видим, остаются. И есть стойкое ощущение, что по мере того, как будут решаться одни, немедленно появятся другие – еще более сложные…