Почему Грузии выгодно признать независимость Абхазии и Южной Осетии

Признание Южной Осетии и Абхазии выгодно самой Грузии. Лишь тотальная  зависимость от США не позволяет грузинским элитам решиться на этот шаг.

Грузино-осетинская война, вошедшая в историю тремя восьмерками «08.08.08», стала переломной для геополитических игр в кавказском регионе. После этих событий Запад негласно признал Кавказ зоной интересов России. Рассуждая о политике на постсоветском пространстве, Тони Хэлпин пишет в журнале The Times, что «США больше не оспаривают господства Москвы в регионе». Война 2008 года запятнала репутацию Саакашвили как демократа в глазах Европы, и администрация Обамы куда меньше, чем Буш, ратует за прием Грузии в НАТО, считает журналист. Армения продлила соглашение об аренде военной базы Россией до 2044 года. Азербайджан менее зависим от России, но «неразрешенный конфликт за Нагорный Карабах означает, что Баку не может слишком отклоняться от линии своего бывшего советского повелителя».
В подтверждение его слов Патрик Армстронг говорит, что конфликт «08.08.08» стал причиной «третьего поворота» — кардинального пересмотра отношений России с Западом. «Знающие историю вопроса ясно понимают, что осетины и абхазы не желают, чтобы ими управляли из Тбилиси, — пишет он. — Эти народы воевали с Тбилиси, когда рухнула Российская империя. Когда распался Советский Союз, они отбили все нападения грузин и завоевали фактическую независимость. 8 августа, спустя всего несколько часов после заявления президента Саакашвили о том, что «Грузия немедленно и в одностороннем порядке прекращает огонь», его армия начала наступление. Осетины ее остановили. А когда пришли российские войска, грузины рассеялись и обратились в бегство, оставляя свои города и бросая оружие. В итоге Южная Осетия и Абхазия приветствовали российских освободителей, как их там называют, и провозгласили независимость». «Я считаю, что эта война положила начало переоценке России со стороны Запада», — резюмирует Армстронг.
А Кристофер Уэстдал, являвшийся канадским послом в России с 2003 по 2006 год, публично сокрушается по поводу провальной внешнеполитической позиции Канады по отношению к России: «Большинство стран успешно изменили свое устаревшее отношение к России. Мы этого так и не сделали. Мир продолжил движение, но в Оттаве живет и здравствует неоконсервативное мышление».
Поэтому самой болезненной потерей для Саакашвили в конфликте «08.08.08» стала не брошенная на поле боя техника и не загубленные впустую жизни грузинских солдат, а потеря доверия Европы вообще и шансов на вхождение кавказского «вестника демократии» в блок НАТО в частности. На днях европейские политики вновь подтвердили: Грузия не может рассчитывать на членство в Североатлантическом блоке, пока не разрулит абхазскую и югоосетинскую проблему. В переводе с дипломатического на русский это «пока» означает «никогда». Что касается Германии с Францией, то они возражали против вступления Грузии в НАТО и до августовской войны 2008 года. В частности министр обороны Франции Эрве Морином в 2007 году заявил, что «Париж выступает против членства Грузии в Североатлантическом альянсе, если это приведет к конфронтации с Россией».
Сейчас лишь США публично поддерживает идею натовской Джорджии (американское название Грузии). Но справедливости ради придется заметить, что Штаты сдали Грузию еще в августе 2008, не оказав воюющему режиму никакой существенной помощи, поддержав лишь морально. Америке ничего не остается, кроме как публично прикармливать Саакашвили разного рода «дорожными картами» по вхождению в НАТО. И если верить автору The National Interest Николасу Гвоздеву, сейчас администрация Обамы, несмотря на значительный нажим со стороны определенных сил в Конгрессе, отказалась от поставок современных систем вооружений в Грузию. Иными словами, вашингтонские политики, как сказал бы Фрейд, лишь доводят грузинского президента до невроза, ибо нетрудно обнаружить, что НАТО для Мишико сравнялось по своей желанности с самыми сильными инстинктивными влечениями.
Исторически Грузия, как и почти любая другая страна, собиралась по кусочкам. Эта «собранность» основана, прежде всего, на транспортной связности региона. Иначе говоря, границы советской Грузии логичны как раз с географической точки зрения. Закавказскую СФСР, объединявшую все Закавказье, разделили на три максимально допустимые административно-территориальные единицы: Азербайджан, Грузию и Армению. Принимая решение об очертаниях Грузинской ССР, советские руководители размышляли разумно: место, где сегодня расположились Грузия, Абхазия и Южная Осетия, представляет собой цельный участок Колхидской низменности между Большим и Малым кавказскими хребтами и Черным морем. Транспортная связность тут велика. А как дань обособленности местных народов в составе Грузии оставили Аджарскую ССР и Юго-Осетинскую автономную область. Абхазскую ССР попросту слили с Грузинской, понизив ее статус до автономной республики Абхазии.
Однако первое, что не учли советские власти — это то, что Советский Союз может когда-нибудь самораспуститься. А второе — что, помимо физической географии, тела стран образует география людская — этническая, культурная, антропологическая. Одним из примеров тому служит Крым. Введенный в состав Украины без референдума в 1954 году, сегодня он является одним из оплотов антиукраинских настроений. С географической точки зрения включение этого полуострова в состав УССР было разумно. Но стоило Украине обрести собственное государство, как выяснилось, что жить в этом государстве население автономной республики Крым не желает. А жители этого края исторически, культурно да просто по языку отождествляют себя с Россией.
Другой яркий пример подобной ситуации можно наблюдать в Косово, где косовары попросту продавили вопрос независимости, что называется, численностью и скученностью на участке земли, который прежде менял хозяев по несколько раз за столетие. Но ведь в таком случае любая группа, возомнившая себя этносом, может претендовать на собственный кусочек суши. А любая сверхдержава может ей в этом помочь.
Опасность подобного сценария родила международной дипломатии кучу оговорок, призванных не доводить ситуацию до абсурда. Ведь если последовательно ссылаться на исторические аргументы, США необходимо вернуть индейцам, а Волгоградскую область — половцам. А если рассуждать, внутри каких государств каким народам жилось бы лучше, полмира придется включить в состав Швеции, а полмира — в состав Норвегии, где отмечены самые высокие уровни жизни. Тогда кто решает, каким государствам быть, а каким не быть?
К счастью, о том, из чего образуются государства, рассуждали еще до нашей эры. Красиво на этот счет высказался Аристотель в своей «Политике». Объясняя причины образования маленьких государств — полисов — он подчеркивает, что в их основе лежит не географическая предопределенность и не общий «бизнес», как сказали бы сегодня, а желание жить вместе. Порой аристотелевское «желание» переводят как «любовь». Такое желание (любовь) может существовать и вопреки географии с экономикой. Подчас оно необъяснимо даже с точки зрения истории. Но в конце концов именно оно решает судьбу той или иной страны, того или иного города. Причем, желание жить вместе следует понимать как нежелание жить порознь или в составе других общностей. В случае с Абхазией и Южной Осетией мы видим и то, и другое: и желание быть самостоятельными, и нежелание видеть себя частью Грузии.
Возможно, поэтому план по захвату Южной Осетии и Абхазии был сверстан так, чтобы уничтожить местное население, чтобы стереть человеческую составляющую географии, оставив лишь территориальную. Действительно, только в таком, обезлюженном, виде Грузию еще можно представить в ее советских границах.
Как ни странно, в этом сегодня и заключается единственный шанс грузинских элит. Вернее, той части элит, которая еще сохранила государственное, а не проамериканское «спутниковое», мышление. Этот шанс заключается в признании Абхазии и Южной Осетии, так как, признав их независимость, Грузия получит сразу несколько стратегических выигрышей.
Резкое улучшение отношений с Россией. Достоверных цифр, указывающих на потери Грузии от конфронтации с Российской Федерацией, нет, но, скорее всего, это несколько процентов ВВП. По крайней мере, согласно докладу ЦРУ, уже в 2009 году экономика Грузии упала на 7%. По результатам войны Грузия потеряла позиции в международных инвестиционных рейтингах. Кроме того, не мене 10% ВВП съедают военные расходы. Многие инвесторы просто отказались от проектов с Тбилиси. В частности Казахстан из-за конфликта «08.08.08» отказался от планов строительства терминалов в Поти и Батуми, при том что эта страна была вторым после США грузинским инвестором. Теперь нести все эти потери не придется. Кроме того, Грузию скорее всего ожидает тот или иной «подарок» от России. Вероятно, это будет крупный проект, связанный с энергетикой.
Потепление отношений с соседями. Армения оказалась одной из жертв агрессивной политики Саакашвили. Эта горная страна отрезана по суше от России, где сосредоточены ее основные интересы. Именно эта отрезанность территорией Грузии вынуждает Ереван использовать сдержанную риторику в оценке грузинских инициатив. Но нельзя забывать про мощное армянское лобби, которое наверняка работало как в США, так и в Европе против грузинских инициатив. Безусловно положительно оценит нормализацию обстановки в Грузии и Азербайджан, который рискует в нестабильной Грузии Южнокавказским газопроводом и нефтепроводом Баку-Тбилиси-Джейхан. А Турция, которая планировала строительство железной дороги Карс (Турция) — Ахалкалаки (Грузия) — Баку (Азербайджан) и отказалась от этого из-за войны, возможно, вернется к своим планам.
Облегчение отношений с Европой. Важно заметить, что грузино-югоосетинский конфликт стал первым событием, которое настолько глубоко вбило клин между американской и европейской стратегиями по странам бывшего СССР. Нынешняя мягкая, но однозначная позиция Европы по плавному недопущению Грузии в НАТО — плата за то неловкое положение, в которое Саакашвили поставил европейцев. Признав независимыми две свои бывшие территории, грузинская элита, во-первых, исключит одну из точек напряженности между Европой и Россией, во-вторых, легитимирует признание Косово, в-третьих, подчеркнет результативность миролюбивых устремлений Европы на Кавказе. Можно не сомневаться, что и Европа отблагодарит Грузию за этот шаг.
У Грузии появится шанс на реинтеграцию утраченных территорий. Географическая цельность региона — главный козырь Грузии, и именно она позволит сблизить абхазский, осетинский и грузинский народы. Сегодня естественные основы для торговли, транзита, единых инфраструктурных проектов между странами Колхидской долины и предгорья искусственно заблокированы по вине грузинского президента. Его уход и приход к власти суверенной элиты, которая не видит своей единственной целью обслуживание в регионе интересов США, откроет пути к возвращению Абхазии и Южной Осетии в единое с Грузией экономическое пространство.
Иными словами, грузинам следует идти путем, указанным еще Аристотелем — через пробуждение в независимых народах Кавказа желания быть вместе с ними. В противном случае не поможет и чудо, ибо даже если Путин с Медведевым будут ходить по домам и уговаривать осетин и абхазов вернуться в грузинское лоно, последние никуда не вернутся. И принцип территориальной целостности тут не при чем.