О теплом взаимопонимании между Лукашенко, Порошенко и… Бандерой.

#######

На всем постсоветском пространстве имя белорусского президента Александра Лукашенко пользуется авторитетом и заслуженным уважением. Не в последнюю очередь благодаря тому, что он, несмотря на временами очень сложную внешнеполитическую обстановку и обусловленные ею экономические трудности, всегда способен обеспечить достойную жизнь гражданам своей страны.

Но вот началась война на Юго-Востоке Украины и Александра Григорьевича будто бы подменили: выражаясь словами незабвенного Тараса Бульбы, он буквально стал «челомкаться» с киевской хунтой… И это тогда, когда в городах пылающего Донбасса от рук киевских карателей гибнут мирные жители, а оставшиеся в живых сотнями тысяч бегут в Россию.

Без разрешения «бацьки» ни одна собака не гавкнет…

В Белоруссии вполне обоснованно говорят, что «без разрешения „бацьки“ ни одна собака не гавкнет…». Таким образом, точку зрения официальных государственных СМИ Белоруссии можно с полным основанием считать точкой зрения самого белорусского президента.

Итак, эти СМИ преподносят драматические события на Юго-Востоке Украины только как итог внутриполитических склок недальновидных политиков и конфликтов между олигархами, стремящимися в очередной раз переделить собственность.

При этом узнать об истинных причинах восстания в Донбассе, о преступлениях нацистско-бандеровской киевской хунты, о борьбе народа Донбасса против киевских карательных войск не представляется возможным. В течение длительного времени белорусские телеканалы называли в тон Киеву ополченцев сепаратистами и только совсем недавно перешли на более корректное — повстанцы.

Налицо не только всемерное стремление лишить сограждан права на правду, но и желание возложить вину за разжигание ненависти и сам конфликт в равной степени на украинские и российские СМИ.

Вот только один из примеров подобного «теплого отношения» к киевской хунте: итак, газета «Советская Белоруссия» 19 августа 2014 г.:

-- Вчера украинские СМИ сообщили страшную новость: из минометов и реактивных систем залпового огня «Град» обстреляна колонна беженцев в Луганской области. В информационном центре Совета национальной безопасности и обороны Украины ответственность за это возложили на повстанцев. Жертв много, их точное количество уточняется…

Таким образом, она полностью процитировала сообщения официального Киева, даже не удосужившись проверить достоверность этой бредовой инфоормации.

Точно также белорусские СМИ массово цитируют сообщения киевского официоза о том, как якобы сами ополченцы обстреливают те города, которые они же и защищают.

И пусть, что в этот горячечный бред не верит никто, кроме самих авторов, киевских журналистов и некоторой части оболваненного донельзя населения Центральной и Западной Украины… Похоже, что президенту Лукашенко очень необходимо во чтобы то ни стало сохранить «дружбу» с киевской хунтой… Зачем, вот в чем вопрос?

Ответ, к сожалению, очевиден: все заверения в верности России и заявления о единстве с русским народом, многократно звучавшие из уст Лукашенко, являются на самом деле маскировкой. Как и прежде, белорусский президент, вероятно, рассчитывает получить конкретную материальную выгоду в обмен на постепенные изменения своей позиции в отношении к оценке преступлений Киева и сокращение его поддержки.

А в это время в течение многих лет в Белоруссии искажают и перевирают историю, превозносят польских королей и литовских князей. Показательно, что с каждым годом сокращается количество упоминаний о массовом героизме советских граждан на территории Белоруссии в годы Великой Отечественной войны, а официальные СМИ предпочитают рассказывать выражения типа «белорусский народ», «белорусские партизаны», «граждане Беларуси» и т. д. Дошло до того, что в этом году в День Победы в Белоруссии «не рекомендовалось» использование георгиевской символики.

Конечно, в Белоруссии вся эта русофобская деятельность носит не такой агрессивный характер, как на Украине. Но ведется эта деятельность весьма системно, с использованием всего государственного механизма, что делает ее эффективной.

После всего сказанного совсем не удивительно, что президент Александр Лукашенко не замечает, или, по крайней мере, делает вид, что не замечает, нацистской символики на знаменах украинских карательных батальонов, неонацистской риторики киевских властей и зверств украинских военных на земле Донбасса…

Но что уж совсем возмутительно, он предпочитает не замечать, что в городах Юго-Востока Украины налицо гуманитарная катастрофа: даже в те дни, когда Украина всеми силами старалась не допустить российский гуманитарный конвой в Луганск и Донецк, официальный Минск хранил молчание. И, разумеется, он пока не оказывает даже моральную поддержку воюющим Донецку и Луганску…

Кровь и пепел

Между тем такое поведение белорусского президента кажется и вовсе кощунственным, если вспомнить об истории зверств украинских карательных батальонов на территории республики в годы Великой Отечественной войны.

Вот что в своем труде «Кровь и пепел» о них пишет доктор исторических наук Алексей Литвин:

-- В многочисленных документах и материалах по истории партизанского движения и подпольной борьбы в республике встречаются сведения о так называемых «украинских» полицейских, которые действовали в Минске и на всей территории Беларуси.

Летом 1941 года в Минске из числа военнопленных украинской национальности, освобожденных из лагерей Минска и окрестностей, был сформирован отдельный полицейский батальон в количестве 910 человек.

Из имеющихся в Национальном архиве Республики Беларусь документов видно, что уже 10 июля 1941 года в Белостоке был сформирован полицейский батальон численностью 481 человек, в основном из военнослужащих-украинцев и тех, кто выдавал себя за украинцев. В августе батальон прибыл в Минск. Он располагался в бывшей артшколе на Комаровке и первоначально назывался 1-м батальоном, а затем был переименован в 41-й. Несколько позже в Минске сформировали из украинцев 2-й «рабочий» батальон — впоследствии 42-й. Оба они насчитывали 1086 человек.

На территории Беларуси на 1 июля 1942 года находилось 13 шутцманшафтбатальонов общей численностью более 7,5 тыс. человек. Это 3-й, 12-й и 15-й — литовские; 18-й, 24-й, 26-й, 266-й «Е» — латышские; 46-й, 47-й, 48-й «Е», 104-й, 201-й — украинские; 36-й — эстонский.

В октябре 1941 года 1-я рота 41-го батальона принимала участие в расстреле евреев. В Москве об этом факте стало известно от минского подпольщика Р. М. Бромберга, который вместе с партизанской бригадой Н. М. Никитина осенью 1942 года вышел в расположение советских войск.

По свидетельству А. В. Ларионова, «42-й батальон частью всю зиму ходил на работу на железную дорогу, чистил снег, разгружал и грузил вагоны. За зимний период оба батальона несколько раз вооружались, а затем разоружались, что объяснялось неустойчивым морально-психологическим состоянием личного состава. До мая 1942 года массовых переходов в партизанский отряд не было. Массовый переход начался с мая 1942 года. Обоими батальонами командовал Залевский — организатор украинских батальонов. Залевский — младший лейтенант РККА, с ним вместе действовал Ященко, кажется, интендант. Возглавлял весь гарнизон немец Гуммер, хорошо говоривший по-русски. По слухам, он капитан РККА, эмигрировавший в Германию в 1939
году.

К личному составу применяли следующие репрессии: в октябре 1941 года 12 человек выпили и начали распевать советские песни. Немцы посадили их на гауптвахту, а после пороли розгами. Если кто-то своевременно не явится в батальон или не отдаст честь — били палками.

Форма украинских батальонов в основном красноармейская, за исключением кокарды из желтого материала на пилотках, а впоследствии личный состав 41-го батальона был обмундирован в литовские мундиры»

Вот что было написано в обстоятельной докладной записке «О положении в Минске», подготовленной в январе 1943 года будущим академиком АН БССР И. С. Кравченко, в то время ответственным работником Белорусского штаба партизанского движения: «В самом Минске находится батальон, состоящий исключительно из украинцев численностью до 700 человек.

Моральная устойчивость этих «добровольцев» крайне колеблющаяся. В марте 1942 года в результате разложения этого батальона часть его разбежалась. Свыше 150 человек были арестованы немцами и расстреляны. Небольшой по численности батальон имеется в Минске и сейчас. Население к солдатам этого батальона относится с ненавистью.

Так, например, на рынке этим «добровольцам» ничего не продают, мотивируя тем,
что предателям хлеб не продается. Население заявляет: «Пусть вас кормят немцы».

Необходимо отметить, что часть территории Беларуси (некоторые районы Брестской, Пинской и Полесской областей) была включена в рейхскомиссариат «Украина».

Тут дислоцировались полицейские батальоны, которые подчинялись высшему начальнику СС и полиции Украина — Россия Юг.

Перечислим лишь некоторые факты, которые нам известны о деятельности украинских полицейских формирований в Беларуси.

201-й охранный полицейский батальон.

Он был создан в конце 1941 года из личного состава двух расформированных осенью украинских батальонов — «Нахтигаль» и «Роланд». Местом формирования батальона был Франкфурт-на-Одере.

В батальон зачислялись украинцы, давшие согласие служить немцам в качестве наемников. 1 декабря 1941 года они подписали контракт сроком на один год, без принятия присяги. По существу это было типичное немецкое полицейское охранное формирование. По такому же принципу организовывались фактически все «восточные» полицейские батальоны.

Личный состав носил немецкую полицейскую форму и немецкие отличительные знаки. Пользоваться национальной символикой им запрещалось. Фактически «настоящими украинскими» были только батальоны «Нахтигаль» и «Роланд».

В марте 1942 года 201-й батальон был отправлен на восток, но не на территорию Украины, как ожидали добровольцы, а в Беларусь, где вместе с другими подобны ми формированиями он охранял пути сообщения в треугольнике Могилев — Витебск — Полоцк и боролся против партизан.

30 сентября 1942 года шестьдесят полицейских 201-го охранного батальона сопровождали колонну автомашин с боеприпасами и горючим из Лепеля в гарнизон Ушачи. Севернее д. Жары колонна внезапно была обстреляна. Охрана немедленно нанесла контрудар и уничтожила, согласно немецкому отчету, «51 бандита, захватила 3 пулемета, взрывчатку, запалы. Собственные потери составили 2 человека убитыми и 5 ранеными».

Начальник автоколонны, офицер 201-го батальона, после боя приказал отвезти раненых на санитарной машине обратно в Лепель. Для сопровождения он выделил 21 полицейского на двух автомашинах под командованием офицера. Южнее д. Жары партизаны напали на этот транспорт и почти полностью истребили его. Только 9 полицаям удалось пробиться к своим. Итоги этого боя долго анализировались в Берлине. В сообщении Г. Гиммлера А. Гитлеру № 36 от 3 ноября 1942 года говорилось:

«Территория Россия «Центр». Итоги боя 201-го полицейского батальона севернее Лепеля: Потери противника — 89 человек убито, 20 человек ранено. Трофеи: 4 автоматические винтовки, 2 миномета, 2 автомата, 41 винтовка, 200 кг взрывчатки, 36 мин, 130 ручных гранат, 10000 патронов. Собственные потери: Убито: — 4 немецких солдата и 22 местных полицейских».

В декабре 1942 года 201-й батальон был расформирован, а его офицеры-украинцы доставлены под конвоем во Львов, где были посажены под арест. Некоторым из них, в том числе Роману Шухевичу, уда лось бежать и присоединиться к украинским националистическим силам.

102-й украинский полицейский батальон.

Осенью-зимой 1942 года на территорию Беларуси прибыли 102-й, 115-й и 118-й украинские полицейские батальоны, которые в конце 1943 года получили новую нумерацию (61, 62, 63).

Первым, как явствует из дневника боевых действий 23-го немецкого полицейского батальона, 24 октября 1942 года в Поставы прибыл 102-й украинский полицейский батальон, который должен был заменить 2-ю роту литовского полицейского батальона № 254 «Е». 3 ноября 1942 года украинская полицейская рота была переброшена в д. Козяны, севернее Постав, где спустя день подверглась нападению партизан и потеряла убитыми 20 человек.

В мае 1943 года 102-й батальон принимал участие в операции «Коттбус». Ему была придана команда СД-3 во главе с унтерштурмфюрером Грузой. После операции батальон получил приказ прибыть в Столбцы для смены 12-го литовского полицейского батальона по охране в районе Узда — Шацк — Копыль.

115-й украинский полицейский батальон.

Как свидетельствует история Ленинской партизанской бригады Барановичской области, 23 октября 1942 года в д. Руда Яворская (Липичанская пуща) прибыл 115-й украинский батальон для выполнения функций полицейского гарнизона. Партизаны отряда Булата («Орлянский») и Александрова «наголову разгромили националистов в ночь на 25. Х.1942 г.»

118-й украинский полицейский батальон.

В декабре 1942 года на территорию республики прибыл 118-й украинский полицейский батальон, сформированный в Киеве в основном из бывших военнопленных украинцев [12]. Командовали батальоном немец Эрих Кернер и бывший белогвардейский офицер, майор польской армии поляк Константин Смовский. Как и в других шутцманшафтбатальонах, руководили всем немецкие офицеры, команды и распоряжения которых дублировали офицеры и унтер-офицеры из числа бывших советских военнослужащих. Финансистами, интендантами и руководителями других нестроевых служб также являлись немцы. По прибытии в Плещеницы пост начальника штаба батальона вместо сбежавшего к партизанам Корнийца занял Григорий Васюра — бывший начальник связи 67-го укрепрайона.

C первых дней своего появления и до лета 1944 года 118-й батальон оставлял свои зловещие следы на территории Беларуси. Еще до сожжения Хатыни на его счету был целый ряд изуверских операций.

Вместе с жандармерией и местной полицией украинские отщепенцы ворвались в д. Чмелевичи Логойского района, где убили трех жителей и сожгли 58 домов.

Во время очередной операции, которой руководили начальник штаба батальона Г. Васюра и шеф 3-й роты гауптман Ганс Вельке, были убиты 16 жителей деревень Котели и Заречье. 40 домов было превращено в пепел.

Весь мир знает о трагедии Хатыни. Однако долгое время вся правда о ней не говорилась.

Умалчивалось о том, что главным палачом был именно 118-й украинский полицейский батальон. Это было убедительно доказано на судебном процессе в Минске. Как и в целом ряде подобных операций, в Хатыни полицаи действовали плечом к плечу с батальоном СС, командиром которого был нацистский палач-садист доктор Оскар Дирливангер.

51-й, 52-й и 53-й украинские батальоны.

51-й батальон охранял торфозаводы вокруг Минска, а после операции «Коттбус» (май-июнь 1943 года) его должен был сменить 12-й литовский полицейский батальон. Также мало сведений о 52-м украинском полицейском батальоне. Главным образом он упоминается в немецких обзорах сил за 1942−1943 годы.

54-й украинский полицейский батальон.

По данным на 1 мая 1943 года, дислоцировался в Лиде. Батальон принимал участие в карательной операции «Коттбус» и затем был включен в состав 31-го полицейского полка.

55-й украинский шутцманшафтбатальон.

По данным на 1 мая и 28 июня 1943 года, батальон дислоцировался в Могилеве. Подчинялся уполномоченному рейхсфюрера СС по борьбе с партизанами фон дем Баху-Зелевски.

56-й украинский полицейский артдивизион.

Главным образом он упоминается в обзорах сил за 1942−1943 годы.

57-й украинский полицейский батальон.

В мае 1943 года батальон принимал участие в карательной операции «Молния» и
в частности в уничтожении д. Застаринье Новогрудского района. Батальон окружил деревню. Фашисты согнали всех жителей деревни в дома и сожгли живьем. Всего было уничтожено 287 человек. Такая же участь постигла деревни Заполье
и Ятра.

После операции «Коттбус» батальон был направлен в Барановичи «для охраны и уборки урожая и уничтожения появившихся там банд. Во всех случаях преграждает пути отхода банд на юг"

Как явствует из отчета Первомайской партизанской бригады Барановичской области за март 1944 года, в Городище прибыл 57-й украинский батальон и приданная ему 56-я батарея общей численностью 1 тыс. человек. На их основе, вместе с местной полицией и «самааховай» (150 человек) и немцами (23 человека) был создан полк. Гарнизон Городище имел 2 танкетки, 8 бронемашин и пять 45-миллиметровых орудий.

50-й украинский полицейский батальон.

Он также оставил кровавый след на территории Беларуси, хотя дислоцировался в Вильнюсе. Батальон принимал участие в крупной операции «Зимнее волшебство» против партизан и населения Россонско-Освейской партизанской зоны в треугольнике Себеж — Освея — Полоцк (Дриссенский, Освейский, Полоцкий и Россонский районы), которая проводилась в феврале-марте 1943 года. Целью операции было создание «нейтральной зоны» шириной 40 км на границе Латвии и Беларуси.

Боевые действия проводились с 14 февраля по 20 марта 1943 года. В операции принимали участие десять полицейских батальонов, восемь из которых являлись латышскими, а также 2-й литовский и 50-й украинский, моторизованные подразделения жандармерии, связи и артиллерии, 2-я авиагруппа особого назначения. С севера и юга район операции был окружен подразделениями 201-й охранной и 391-й учебно-полевой дивизий.

В отчете об операции подробно, по дням и часам, можно проследить деятельность практически каждого подразделения. Всего в ходе операции было уничтожено и сожжено живыми 3500 местных жителей, 2000 человек угнаны на каторжные работы в Германию, более 1000 детей отправлены в Саласпилсский лагерь смерти (Латвия). Разграблено и сожжено 158 населенных пунктов, в том числе вместе с людьми сгорели деревни Абразеево, Аниськово, Булы, Жерносеки, Калюты, Константиново, Папортное, Соколово и другие. Хатынь была уничтожена через два дня после завершения этой операции — 22 марта 1943 года.

Во время «Зимнего волшебства» применялись весьма жестокие методы раз
минирования минных полей и дорог.

Гитлеровцы прогоняли впереди себя по заминированной дороге или по минному полю толпу местного населения, заставляли окрестных жителей бороновать опасные участки. Известны многочисленные случаи гибели или ранений местного населения во время этих варварских акций.

По имеющимся сведениям, 18 ноября 1942 года в карательной акции на территории Беларуси также принимал участие 264-й «Е» украинский полицейский батальон.

Материалы архивных фондов однозначно свидетельствуют: украинские полицейские формирования запятнали себя тяжкими кровавыми преступлениями на белорусской земле.

Почему кровь жертв украинских карателей не стучит в сердце Александра Лукашенко?

Весьма показательно, что получить какую-либо точку зрения от белорусских официальных лиц на предмет их оценки деятельности украинских, а также латышских, литовских и эстонских карательных полицейских батальонов на территории Белоруссиив годы Великой Отечественной войны фактически невозможно: всегда следует ответ, что «эта тема нежелательна, потому что может навредить двусторонним взаимоотношениям»…

Но вернемся к сегодняшнему дню.

С так называемым украинским «президентом» Петром Порошенко все ясно: он стал достойным продолжателем идеологии и дел Степана Бандеры.

Под его руководством была творчески переработана и получила дальнейшее развитие стратегия гитлеровских вояк по уничтожению мирного населения окруженных городов: если фашисты бомбили Ленинград и обстреливали его из тяжелых орудий, а также стремились воспрепятствовать доставке продовольствия в осажденный город, порошенковские карательные войска теперь применяют «Грады», «Ураганы», «Смерчи» и тактические ракеты «Точка-У». И не пропускают гуманитарные конвои.

Несомненным «ноу-хау» современных украинских карателей является использование разведывательно-диверсионных групп на автомобилях, вооруженных минометами, которые передвигаются по осажденным городам, обстреливая мирное население. Вероятно, Адольф Гитлер просто умер бы от зависти, если был бы жив…

Все это происходит под лозунгами: «Слава Украине!», «Героям слава!», «Украина понад усе!», «Смерть ворогам», с которыми совершали свои преступления украинские националисты.

Но если Степан Бандера и Роман Шухевич убивали в прошлом, Петр Порошенко, взяв на вооружение их идеологию и методы, убивает в настоящем, то каким образом в этой «компании» оказался белорусский президент?

Ведь расценить его нынешнюю политику в отношении необандеровского Киева иначе как поддержку просто нельзя…

И почему кровь многочисленных жертв украинских карателей не стучит в сердце Александра Лукашенко? Простят ли они его?