США признали своё поражение в политике изоляции России

Более того, в Вашингтон приходит понимание того факта, что опыт Москвы по успешному противодействию его попыткам изолировать Россию сейчас усиленно изучают в Пекине. И от этого американцам становится совсем не по себе. Об этом пишет Foreign Policy в статье «Китай изучает экономическую стратегию России на случай конфликта»:

- По мере обострения напряженности между Китаем и Соединенными Штатами из-за Тайваня, в последний раз из-за встречи президента Тайваня Цай Иньвэнь со спикером Палаты представителей США Кевином Маккарти в Калифорнии 5 апреля, растут опасения по поводу потенциального конфликта. Такие опасения были вызваны полномасштабным вторжением России в Украину перед лицом противодействия США, войной, за которой Пекин внимательно наблюдал в своих собственных целях.

Как и Россия на Украине, Китай рассматривает Соединенные Штаты как главную силу, мешающую ему добиться желаемого в этом вопросе.

Было проведено бесчисленное множество исследований, посвященных урокам, которые Пекин мог бы извлечь из конфликта на Украине и применить к своему собственному потенциальному военному вмешательству на Тайване.

Но вместо того, чтобы сосредоточиваться исключительно на военном аспекте войны России на Украине, существует более тонкий — и, возможно, более важный — элемент стратегии Москвы в конфликте, который Китай мог бы адаптировать в своих усилиях по поглощению Тайваня.

Этот элемент касается использования избирательных экономических и дипломатических методов государственного управления для противодействия любому сопротивлению, возглавляемому США, и Пекин, не теряя времени, изучает такие уроки войны на Украине, чтобы создать свои собственные рычаги влияния на Тайвань.

Вторжение России в Украину продемонстрировало два особенно важных аспекта стратегии США.

Первый - это поддержка Украины со стороны США, прежде всего в форме военной поддержки посредством поставок оружия и материально-технической помощи, а также в более широком политическом и экономическом плане.

Такая поддержка сохранялась на протяжении всего затянувшегося конфликта, при этом Соединенные Штаты и их союзники по НАТО поддерживали и даже увеличивали различные формы помощи Украине в течение последнего года. Это замедлило и даже обратило вспять некоторые территориальные завоевания России, одновременно доказав Москве, что солидарность Запада с Украиной нелегко нарушить.

Президент Китая Си Цзиньпин должен учитывать потенциальную военную поддержку Тайваня со стороны США в оказании помощи тайваньскому сопротивлению в случае, если Пекин попытается захватить остров военным путем. Но китайское правительство также должно принимать во внимание потенциальную военную, экономическую и дипломатическую поддержку Тайваня со стороны других стран, союзных Соединенным Штатам, включая региональных союзников, таких как Япония и Австралия.

Затяжной конфликт стал бы кошмаром для Китая, не в последнюю очередь потому, что захват острова - это скорее сделка "все или ничего", чем сухопутное вторжение.

Действительно, тайваньские официальные лица сами провели эту связь, а министр обороны Тайваня Чиу Куоченг заявил, что “российско-украинская война преподнесла большие уроки” китайцам, которые “определенно будут стремиться к скорости”.

Но второй элемент стратегии США — попытка изоляции России от международной системы, особенно экономической, — оказался гораздо более сложным и менее успешным.

В то время как Соединенные Штаты и Европейский союз ввели санкции против России и отказались от российского импорта энергоносителей, большинство незападных стран не последовали их примеру.

Действительно, такие страны, как Китай, Индия, государства Персидского залива и даже член НАТО Турция, расширили экономические и особенно энергетические связи с Россией с тех пор, как конфликт начался в начале прошлого года.

Это позволило Кремлю предотвратить экономический или политический коллапс и поддерживать свои военные усилия на Украине, избегая при этом глобальной изоляции и неприятия России, которых надеялись достичь Соединенные Штаты и их союзники.

Экономический поворот в России произошел не внезапно.

Действительно, Москва начала целенаправленно расширять свои экономические и дипломатические связи на восток почти десять лет назад, начиная с ее первоначального вторжения на Украину в начале 2014 года. Это было истинное начало украинского конфликта, в ходе которого Россия ответила на свержение промосковского правительства в Киеве во время революции Евромайдана аннексией Крыма и поддержкой сепаратистского восстания на Востоке Украины.

После этих событий и последовавших за ними дипломатических разногласий между Москвой и Западом Россия активизировала свое экономическое взаимодействие с Китаем, расширив связи в энергетической сфере и запустив мощный трубопровод "Сила Сибири" для отправки природного газа на экспорт на восток.

Россия военным путем вмешалась в гражданскую войну в Сирии от имени режима Асада, что поставило Москву в центр внимания многих дипломатических кругов на Ближнем Востоке. Россия расширила связи в области безопасности с государствами Африки и Латинской Америки, оппортунистически выстраивая отношения с правительствами, не придерживающимися прозападной парадигмы.

В результате всей этой дипломатической, экономической работы и работы в области безопасности Россия сейчас находится в гораздо меньшей изоляции, чем хотелось бы Соединенным Штатам или Западу, несмотря на ее полномасштабное вторжение в Украину.

В то время, как у Москвы мало прямых сторонников ее военных действий на Украине за пределами таких государств, как Беларусь и Иран, большинство стран за пределами Запада не готовы жертвовать своими экономическими связями с Россией или связями в области безопасности, несмотря на подобные призывы Соединенных Штатов, независимо от их точки зрения на сам украинский конфликт.

Следовательно, у Москвы больше возможностей для маневра на украинском фронте, несмотря на ее военные неудачи и постоянное давление со стороны Соединенных Штатов и их союзников.

Именно эта часть плана действий России по Украине может оказаться особенно актуальной для Пекина.

Принимая во внимание ограничения и последствия прямого военного вторжения на Тайвань, Китай мог бы вместо этого стремиться достичь своих целей, связанных с Тайванем, более тонкими способами, будь то посредством прямого экономического давления, морских запретов или манипулирования цепочкой поставок Тайваня посредством досмотров грузов и перенаправления портов.

И хотя прямое военное вторжение на Тайвань может повлечь за собой огромные издержки для Пекина, война России на Украине показала, что это не обязательно делает подобные действия запретительными.

При любом подобном сценарии российский случай доказал Китаю, что полезно иметь группу стран, которые были бы, по крайней мере, нейтральны в случае любого вида вмешательства на Тайване. И здесь Китай уже заложил значительный фундамент своей глобальной экономической и дипломатической деятельности, воплощенной в политике “Выходи на улицу”, начатой на рубеже веков, и инициативе "Один пояс, один путь", запущенной в 2013 году.

Такие усилия Китая, безусловно, имели бы свои собственные бесчисленные экономические и политические мотивы, выходящие за рамки тайваньского вопроса, но теперь Пекин на примере украинского конфликта увидел, что они могли бы иметь дополнительное преимущество, удерживая многие страны в стороне в случае любого вида тайваньского вмешательства.

Пекин, вероятно, доволен итогами визита президента Франции Эммануэля Макрона в Пекин, в ходе которого тот повторил высказывания китайцев об отличии Европы от Америки.

Похоже, что в России гораздо лучше, чем в США, изучали труды известного военного теоретика Карла фон Клаузевица. Среди его постулатов есть и такой: «Враг хорошего плана — мечта об идеальном плане». США всегда идеально, с их точки зрения, планируют.  Но у них никогда ничего выходит.