«The Washington Post»: Украинские бойцы-добровольцы на востоке брошены

##

Одна из ведуших американских газет раскрывает своим читателям глаза на происходящее в украинской армии.

ДРУЖКОВКА, Украина — Застряв в своих окопах, украинские добровольцы питались одной картошкой в день, пока российские войска обстреливали их артиллерией и ракетами "Град" на ключевой восточной линии фронта. В меньшинстве, необученные и вооруженные только легким оружием, солдаты молились о прекращении обстрела — и о том, чтобы их собственные танки перестали стрелять по русским.

”Они [русские] уже знают, где мы находимся, и когда украинский танк стреляет с нашей стороны, это выдает нашу позицию", - сказал Сергей Лапко, командир их роты, вспоминая недавний бой. “И они начинают отстреливаться из всего — "Градов", минометов.

“И ты просто молишься, чтобы выжить”

Украинские лидеры создавали и поддерживали в обществе образ военной неуязвимости — своих добровольческих и профессиональных сил, триумфально противостоящих российскому натиску. Видео нападений на российские танки или позиции ежедневно публикуются в социальных сетях. Художники создают патриотические плакаты, рекламные щиты и футболки. Почтовая служба даже выпустила марки в память о потоплении российского военного корабля в Черном море.

Украинским силам удалось сорвать попытки России захватить Киев и Харьков и одержать победы на полях сражений на востоке. Но опыт Лапко и его группы добровольцев дает редкую и более реалистичную картину конфликта и борьбы Украины за то, чтобы остановить российское наступление в некоторых частях Донбасса. Украина, как и Россия, предоставила скудную информацию о погибших, раненых или потерях военной техники. Но после трех месяцев войны эта рота из 120 человек сократилась до 54 человек из-за смертей, ранений и дезертирства.

Добровольцы были гражданскими лицами до вторжения России 24 февраля, и они никогда не ожидали, что их отправят на одну из самых опасных линий фронта на востоке Украины. Они быстро оказались под прицелом войны, чувствуя себя брошенными своим военным начальством и борясь за выживание.

“Наше командование не берет на себя никакой ответственности”, - сказал Лапко. “Они ставят себе в заслугу только наши достижения. Они не оказывают нам никакой поддержки”.

Когда они больше не могли этого выносить, Лапко и его старший лейтенант Виталий Хрус отступили с членами своей роты на этой неделе в гостиницу подальше от фронта. Там оба мужчины официально поговорили с «The Washington Post», зная, что им может грозить военный трибунал и срок в военной тюрьме.

Сергей Лапко, слева, и Виталий Хрус делятся историями о борьбе, с которой столкнулись их мужчины на линии фронта в Украине.

Командир добровольческого батальона Игорь Кисилейчук не ответил на звонки или письменные вопросы из "Post" вовремя для публикации, но он отправил краткое сообщение поздно вечером в четверг, в котором говорилось: “Без этого командира подразделение защищает нашу землю”, явно имея в виду Лапко. Представитель украинских военных отказался от немедленных комментариев, заявив, что для предоставления ответа потребуются “дни”.

“Война ломает людей”, - сказал Сергей Гайдай, глава региональной военной администрации в Луганской области, признав, что многие добровольцы не были должным образом обучены, потому что украинские власти не ожидали вторжения России. Но он утверждал, что обо всех солдатах заботятся: “У них достаточно медикаментов и продовольствия. Единственное, что есть люди, которые не готовы сражаться”.

Но опасения Лапко и Хруся недавно подтвердил взвод 3-го батальона 115-й бригады, базирующийся неподалеку в осажденном городе Северодонецк. В видео, загруженном в Telegram 24 мая и подтвержденном помощником Хайдая как подлинное, добровольцы заявили, что больше не будут сражаться, потому что у них не было надлежащего оружия, поддержки тыла и военного руководства.

“Нас посылают на верную смерть”, - сказал волонтер, зачитывая подготовленный сценарий, добавив, что аналогичное видео было снято членами 1-го батальона 115-й бригады. “Мы не одни такие, нас много”.

Украинские военные опровергли заявления добровольцев в своем собственном видео, размещенном в Интернете, заявив, что у “дезертиров” было все необходимое для борьбы: “Они думали, что приехали на отдых”, - сказал один военнослужащий. “Вот почему они оставили свои позиции”.

Через несколько часов после того, как "The Post" взяла интервью у Лапко и Хруся, сотрудники службы военной безопасности Украины прибыли в их отель и задержали нескольких их людей, обвинив их в дезертирстве.

Мужчины утверждают, что именно они были брошены.

Ожидание смерти

До вторжения Лапко был бурильщиком нефтяных и газовых скважин. Хрус покупал и продавал электроинструменты. Оба жили в западном городе Ужгород и присоединились к силам территориальной обороны, гражданскому ополчению, возникшему после вторжения.

Лапко, сложенный как борец, был назначен командиром роты в 5-м отдельном стрелковом батальоне, в подчинении которого находилось 120 человек. Такой же дородный Хрус стал командиром взвода под командованием Лапко. Все их товарищи были из западной Украины. Им вручили автоматы АК-47 и провели тренировку, которая длилась менее получаса.

“Мы выпустили 30 пуль, а потом они сказали: ”Вы не можете получить больше; слишком дорого", - сказал Лапко.

Им было приказано направиться в западный город Львов. Когда они добрались туда, им было приказано двигаться на юг, а затем на восток в Луганскую область на Донбассе, часть которой уже находилась под контролем поддерживаемых Москвой сепаратистов и сейчас оккупирована российскими войсками. По словам Лапко, пара десятков его людей отказались сражаться, и их посадили в тюрьму.

Те, кто остался, базировались в городе Лисичанске. Оттуда их отправили в Тошковку, прифронтовую деревню, граничащую с сепаратистскими районами, где российские войска пытались продвинуться вперед. Они были удивлены, когда получили приказ.

“Когда мы ехали сюда, нам сказали, что мы будем на третьей линии обороны”, - сказал Лапко. “Вместо этого мы подошли к нулевой линии, линии фронта. Мы не знали, куда идем”.

Карта ведения боевых действий из газеты «The Washington Post»

Этот район стал центром войны, поскольку Москва концентрирует свою военную мощь на захвате региона. Город Северодонецк, расположенный недалеко от Лисичанска, окружен с трех сторон российскими войсками. За выходные они разрушили один из трех мостов, ведущих в город, и постоянно обстреливают два других. Украинские войска внутри Северодонецка ведут бои, чтобы помешать русским полностью окружить город.

Это тоже миссия людей Лапко. Если Тошковка падет (она уже пала - От пер.), русские могут продвинуться на север к Лисичанску и полностью окружить Северодонецк. Это также позволило бы им заняться более крупными городами в регионе.

Когда добровольцы только прибыли, их ротация в Тошковке и из нее продолжалась три или четыре дня. По мере того как война усиливалась, они оставались минимум на неделю, иногда на две. “Еда доставляется каждый день, за исключением случаев, когда происходят обстрелы или ситуация плохая”, - сказал Хрус.

А в последние недели, по его словам, ситуация стала намного хуже. Когда из-за бомбардировки их системы снабжения были прерваны на два дня, мужчины были вынуждены довольствоваться одной картошкой в день.

Большую часть дней и ночей они проводят в траншеях, вырытых в лесу на окраинах Тошковки, или в подвалах заброшенных домов. ”У них нет воды, там ничего нет", “ сказал Лапко. “Только вода, которую я приношу им через день”.

"Это чудо, что русские не прорвали свою линию обороны в Тошковке", - сказал Хрус, когда Лапко кивнул. Помимо винтовок и ручных гранат, единственным оружием, которое им дали, была горстка гранатометов, чтобы противостоять хорошо оснащенным российским силам. И никто не показал людям Лапко, как пользоваться РПГ.

“У нас не было должной подготовки”, - сказал Лапко.

“Это примерно четыре РПГ на 15 человек”, - сказал Хрус, качая головой.

Русские, по его словам, развертывают танки, боевые машины пехоты, ракеты “Град” и другие виды артиллерии — когда они пытаются проникнуть в лес с наземными войсками или машинами пехоты, они могут легко подобраться достаточно близко, "чтобы убить".

“Ситуация контролируемая, но сложная”, - сказал Хрус. “А когда тяжелое вооружение направлено против нас, нам не с чем работать. Мы беспомощны”.

Позади своих позиций украинские войска располагают танками, артиллерией и минометами для поддержки людей Лапко и других подразделений вдоль фронта. Но когда стреляют танки или минометы, русские отвечают ракетами "Град", часто в районах, где укрываются люди Лапко. В некоторых случаях его войска оказывались без артиллерийской поддержки.

По его словам, отчасти это связано с тем, что Лапко не было предоставлено радио. Так что у него нет связи с начальством в Лисичанске, что мешает ему позвать на помощь.

Мужчины обвиняют русских в использовании фосфорных бомб, зажигательного оружия, которое запрещено международным правом, если оно используется против гражданского населения.

“Он взрывается на высоте 30-50 метров, медленно опускается и сжигает все”, - сказал Хрус.

“Вы знаете, что мы имеем против фосфора?” - спросил Лапко. “Стакан воды, кусок ткани, чтобы прикрыть рот!”

И Лапко, и Хрус ожидают смерти на фронте. Вот почему Лапко носит с собой пистолет.

Это просто игрушка против них, но у меня она такая, что, если они возьмут меня, я застрелюсь”, - сказал он.

Выживание

По словам Лапко, несмотря на трудности, его люди мужественно сражались. Указывая на Хруса, он заявил: “Этот парень - легенда, герой”. Хрус и его взвод, по словам его командира, убили более 50 российских солдат в ближнем бою.

По его словам, в недавнем столкновении его люди атаковали две российские бронированные машины, перевозившие около 30 солдат, устроив им засаду с гранатами и оружием.

“Их ошибка заключалась в том, что они не пошли за нами”, - сказал Лапко. “Если бы они это сделали, я бы сейчас с вами здесь не разговаривал”.

Лапко рекомендовал 12 своих людей к награждению медалями за отвагу, в том числе двоих посмертно.

Война нанесла тяжелый урон его роте, а также другим украинским силам в этом районе. Двое из его людей были убиты, среди 20 погибших в батальоне в целом, и “многие ранены и сейчас выздоравливают”, - сказал он.

Кроме того, есть те, кто получил травму и не вернулся.

“Многие получили контузию. Я не знаю, как их сосчитать”, - сказал Лапко.

Потери здесь в основном держатся в секрете, чтобы сохранить моральный дух среди военнослужащих и широкой общественности.

“По украинскому телевидению мы видим, что потерь нет”, - сказал Лапко. “В этом нет правды”.

Большинство смертей, добавил он, произошло из-за того, что раненые солдаты не были эвакуированы достаточно быстро, часто ожидая до 12 часов транспортировки в военный госпиталь в Лисичанске, в 15 милях отсюда. По словам Лапко, иногда солдатам приходится нести раненого солдата на носилках пешком до двух миль, чтобы найти транспортное средство. По его словам, две машины, приписанные к его роте, так и не прибыли, и вместо них их используют люди в военном штабе.

“Если бы у меня была машина и мне сказали, что мой товарищ где-то ранен, я бы приехал в любое время и забрал его”, - сказал Лапко, который на своей собственной потрепанной машине добрался из Лисичанска в гостиницу. “Но у меня нет необходимого транспорта, чтобы добраться туда”.

Лапко и его люди все больше разочаровываются и разочаровываются в своем начальстве. Его просьба о присуждении премии не была удовлетворена. Его командир батальона потребовал, чтобы он отправил 20 своих солдат на другую линию фронта, что означало, что он не мог вывести своих людей из Тошковки. Он отказался выполнить приказ.

Последнее оскорбление было нанесено на прошлой неделе, когда он прибыл в военный штаб в Лисичанске после двух недель в Тошковке. По его словам, командир его батальона и команда переехали в другой город, не поставив его в известность, взяв с собой еду, воду и другие припасы.

“Они оставили нас без объяснения причин”, - сказал Лапко. “Я думаю, что нас послали сюда, чтобы закрыть брешь, и никого не волнует, выживем мы или умрем”.

Поэтому он, Хрус и несколько членов их компании проехали 60 миль до Дружковки, чтобы остановиться в гостинице на несколько дней. “Мои ребята впервые за месяц захотели помыться”, - сказал Лапко. “Ты знаешь, гигиена! У нас его нет. Мы спим в подвалах, на матрасах, а вокруг бегают крысы”.

Он и его люди настаивали на том, что хотят вернуться на фронт.

“Мы готовы бороться, и мы будем продолжать бороться”, - сказал Лапко. “Мы будем защищать каждый метр нашей страны — но с адекватными заповедями и без нереалистичных приказов. Я принес присягу на верность украинскому народу. Мы защищаем Украину и никого не впустим, пока мы живы”.

Но в понедельник украинские военные службы безопасности прибыли в отель и забрали Хруса и других членов его взвода в центр содержания под стражей на два дня, обвинив их в дезертирстве. Лапко был отстранен от командования в соответствии с приказом, рассмотренным «The Post». Он содержится на базе в Лисичанске, его будущее неизвестно.

Перевод с английского

В среду он позвонил по телефону и сообщил, что еще двое его людей были ранены на линии фронта.

От редакции:

Учитывая, что «The Washington Post» в соответствии с "линией партии", то есть, администрации Джо Байдена и общим курсом политики США вынуждена всячески приукрашивать действительность, следует понимать, что на самом деле в ВСУ настояшая катастрофа.