Зураб Тодуа: Влияние Запада на Молдову носит системный, постоянный и глубокий характер

#

Зураб Тодуа, историк, политолог, депутат парламента Республики Молдова в 2010-2014 годах, автор книг по истории постсоветского пространства по нашей просьбе рассказал о ситуации в Молдове после выборов, оценил существующие тренды во внутренней и внешней политике республики:

-- Каковы планы лидеров партий Молдовы и парламентских фракций по итогам выборов?

Планы победителей прошедших выборов – партии PAS – понятны: сформировать руководящие органы парламента, затем правительство, взять под контроль все основные рычаги власти в стране, заодно финансовые потоки и наиболее прибыльные сферы бизнеса.

По имеющимся данным среди членов и сторонников свежеиспеченной правящей партии царит небывалый ажиотаж. Злые языки утверждают, что на 12 министерских кресел правительства уже претендует около 400 человек. Грядёт глобальная кадровая зачистка, которая, видимо, охватит не только все правительство, но и прочие государственные ведомства и учреждения. Возможно, она дойдет и до замены сторожей и уборщиц во всех посольствах Молдовы за рубежом, как это уже один раз было летом 2009 года, когда после досрочных выборов Партия коммунистов власть потеряла и ей на смену пришла коалиция правых партий.

Тем не менее, есть и некоторые положительные признаки. Взяты под стражу несколько одиозных фигур - ответственные сотрудников силовых ведомств, которые в период режима олигарха Влада Плахотнюка (2015 – 2019 гг.) «отличились» массовыми нарушениями закона, преследованием инакомыслящих, репрессиями против тех, кто был лично неугоден «хозяину».

-- Насколько велика роль США и Евросоюза по влиянию на ситуацию в РМ?

Эта роль существенно не изменилась с 2009 года. Примерно с этого времени влияние Запада на расклад сил в Молдавии стало носить системный, постоянный и глубокий характер, а суверенитет Молдовы в значительной степени был ограничен, причем добровольно самой политической элитой страны.

-- Можем ли мы говорить о скоординированных действиях Запада по противодействию российскому влиянию в РМ?

К сожалению, на территории Республики Молдова продолжается противостояние между Россией и Западом. Хотя чем дальше, тем больше вопросов к сторонам, которые здесь «перетягивают канат». И главный из них такой: какие собственно конкретные цели преследуют здесь столицы мировых держав? Временами складывается впечатление, что главным достижением России и Запада является число визитов главы РМ в Москву и/или в Брюссель-Вашингтон. И именно эти «успехи» записывают себе в копилку советники российского и американского президентов.

Между тем, именно в период пребывания «пророссийского» Игоря Додона на посту президента возросло число сторонников объединения Молдовы с Румынией – с 10 до 25 процентов; заметно сократилось число сторонников сохранения нейтрального статуса; и, несмотря на обещания, так и не было разрешено вещание российских телеканалов на территории Молдовы.

-- Как будут меняться взаимоотношения Румынии и Молдовы? Насколько будет востребован новой властью потенциал унионистского движения?

Унионистские партии на выборах 11 июля провалились. Они располагали неплохим финансированием, вели очень активную кампанию. Некоторые из этих партий открыто поддержали румынские политики. Тем не менее, по итогам выборов в сумме их результат незначительный.

Сторонники объединения в основном поддержали партию PAS. Однако в предвыборной кампании партии Майи Санду крайне мало говорилось о Румынии. Избирательная кампания PAS вообще отличалась грамотным расчетом и прагматизмом. Представители партии старательно избегали заявлений на чувствительные темы, и это было разумно.

От Майи Санду ждут очищения государственных структур от погрязших в коррупции политиков и чиновников, решения неотложных экономических и социальных проблем, привлечения инвестиций, роста экономики. Поэтому каких-либо особых изменений в отношениях между Румынией и Молдовой вряд ли стоит ожидать.

Следует помнить о том, что в Молдове правые партии находятся у власти с 2009 года. Тема объединения в основном муссируется на словах маргинальными политиками, но конкретного движения в этом направлении нет. Рост числа сторонников объединения, о котором говорилось выше – это реакция людей на тотальную коррупцию в высших эшелонах власти, своего рода протест против правящей элиты, которая уверовала в то, что государство призвано обслуживать только её интересы.

В самой Румынии также нет массового движения за объединение. Все понимают, что процесс объединения, если говорить о нём серьезно, потребует колоссальных затрат. Желающих заплатить нет ни в ЕС, ни в самой Румынии.

-- Можем ли мы говорить в новой реальности о перспективе углубления сотрудничества ЕС и Украины применительно к молдавской проблематике?

Любое «углубление сотрудничества» потребует со стороны ЕС больших вложений. Предыдущий опыт Молдовы вряд ли способен вдохновить европейских чиновников. С 2010 года по 2015-й в Молдову деньги текли рекой. Её называли «историей успеха». Все кончилось кражей миллиарда долларов из трех государственных банков (тогда это составляло 1/7 часть бюджета РМ), шумным скандалом и тюремным заключением бывшего премьер-министра Влада Филата. Остальные причастные к хищениям ответственности (пока) избежали.

-- Делаются ли новым руководством Республики Молдова конкретные шаги по реализации антироссийской политики в РМ?

В оценках итогов выборов 11 июля очевидны алармистские нотки со стороны тех, кто считает, что утрата власти Партией социалистов (ПСРМ) – это «страшная трагедия» и поражение «пророссийских сил». Я же замечу, что с такими «пророссийскими силами» никаких унионистов не надо.

ПСРМ сделала все возможное для того, чтобы потерпеть сокрушительное поражение 11 июля. Всем, кто по этому поводу переживает, было бы разумнее не впадать в панику, а задаться вопросом: почему граждане страны, в 2016 году поддержавшие Игоря Додона, в 2021 году отказали ему в доверии?

Мало кто в России знает (а надо бы знать), что ПСРМ и Игорь Додон весной 2021 года вызывали уже не просто массовую неприязнь, а жгучую ненависть у значительной части населения Молдовы. И если бы досрочные выборы, например, прошли не в июле, а, скажем осенью этого года, или весной 2022 г., то левый блок не набрал бы и 17 процентов.

-- Почему?

Да потому, что в 2019 году после «революции послов», когда совместными усилиями России и США был изгнан из страны Влад Плахотнюк, возникла уникальная возможность очистить органы власти страны от коррупционеров, мошенников и сподручных беглого олигарха. Вместо этого Игорь Додон со товарищи предпочли объединиться с соратниками Плахотнюка (из Демократической партии и партии «Шор») и по-дружески поделить схемы и комбинации, которые обогащали ранее прежнюю власть, а теперь стали работать на «общак» ПСРМ , ДПМ и Ко.

Сотрудничество с Плахотнюком, причастность к коррупции, связанные с этим скандалы и стали причиной того, что 11 июля 2021 года почти половина тех, кто в 2016 году поддержал лидера ПСРМ, теперь отдали свои голоса правой партии. А все потому, что её неформальный лидер Майя Санду пообещала выжигать коррупцию каленым железом. Кроме того, партия PAS использовала левые лозунги об усилении роли государства, о необходимости призвать к ответу воров во власти, о социальной справедливости. Именно поэтому те, кто ранее традиционно голосовал за левых, 11 июля поверил Санду и её партии PAS.

-- На ваш взгляд, каковы будут конкретные шаги Санду и парламентского большинства по возвращению Приднестровья? Возможен ли новый политический кризис из-за формата отношений с ПМР?

В этом вопросе необходимо четко отделять слова от конкретных дел. В свое время было много пролито чернил из-за ГУАМ. На выходе – пустота.

Сейчас много разговоров об «ассоциированном трио» Украины-Грузии-Молдовы. Но что есть в этом «трио», кроме разговоров и пресс-конференций? Какие конкретные действия это объединение государств может предпринять? Ни у одной из стран-участников «трио» нет ресурсов, чтобы инициировать серьезный и проработанный проект в области экономики и инфраструктуры. Будет ли желание у США и ЕС платить за этот «банкет»? Это большой вопрос.

В Молдове накопилась масса проблем, которые необходимо решать в первую очередь. И здесь речь идет о том, чтобы призвать к ответу сотни чиновников-трутней, годами жиревших на бедствиях страны и её граждан. Приднестровская тематика очень важна, но она не стоит на первом месте. Даже если предположить, что Майе Санду «прикажут» (как полагают некоторые радикальные в своих выводах эксперты) выполнить некий жесткий сценарий, сделать это будет невозможно.

Главным образом потому, что идея через кризис или военным путем вернуть Приднестровье в состав Молдовы в обществе крайне непопулярна. Молдова получила «прививку» от войны в 1992 году. Перед глазами у всех урок Украины. И никто не желает повторения.

Майя Санду мгновенно потеряет свой авторитет, если решится на какие-либо силовые сценарии. Полагаю, и она сама и её окружение это прекрасно понимают, и не будут прибегать к сценариям авантюрного характера.